Преступление - убийство, в ночь 3 ноября 1940 года в
Престоне в одном из бункеров Сифорта на берегу моря был
обнаружен труп Мэри Хэган;
Признан виновным; 4 апреля 1941 г. после отклонения
кассационной жалобы его повесили.
УБИЙЦА ИЗ СИФОРТСКИХ КАЗАРМ
В дождливую ночь 3 ноября 1940 года в Престоне в одном из
бункеров Сифорта на берегу моря был обнаружен труп девушки,
как оказалось, пятнадцатилетней Мэри Хэган. Об этом Ферса,
директора Северо-западной криминалистической лаборатории,
информировали по телефону сразу же после жуткой находки, и
сообщили, что к нему уже послали полицейскую машину.
Этот ночной вызов не был чрезвычайным событием для Ферса,
так как его знали во многих полицейских участках, и ни одно
крупное преступление, ни одно большое ограбление, ни один
большой пожар не расследовались без его помощи.
Вскоре он уже был внутри бункера, который с тех пор как
миновала угроза немецкого вторжения в Англию, превратился в
своего рода свалку, на его полу скопились отбросы. В этой
грязи лежало неподвижное тело девушки. Ее глаза, нос и губы
были в кровоподтеках и грязи. На обеих сторонах шеи были
видны следы удушения. Сержант уголовной полиции Флойд кратко
изложил Ферсу предысторию события.
Мэри Хэган накануне в 18 часов 45 минут вышла из дома и
побежала через мост в Сифорт, чтобы купить для отца вечернюю
газету и папиросную бумагу. Около 19 часов ее видели в двух
магазинах на Лоусонроуд, где она купила на 2 пенни бумаги и
за 1,5 пенни вечернюю газету. Мэри должна была возвратиться
домой той же дорогой, но родители долго не могли дождаться
ее и сами отправились на поиски. В результате отец и
несколько соседей около 23 часов наткнулись на труп девочки
в бункере.
Осмотр тела показал, что, вероятно, незадолго до 19 часов,
когда Мэри уже возвращалась домой, ее затащили в бункер и
задушили. Оставшиеся после покупок деньги - один шиллинг и
восемьдесят с половиной пенсов - исчезли. Когда же
проводивший осмотр доктор Брэдли обнаружил следы
изнасилования, отпала версия об ограблении. Стало ясно, что
девочка погибла из-за низменной страсти какого-то чудовища.
Ферс еще почти час осматривал пол бункера, особенно то
место, где лежал труп Мари Хэган. Вскоре в отдельные
пакетики были упакованы находки и пробы: газета
"Ливерпульское эхо" от 2 ноября, которая была расстелена
непосредственно под телом Мэри Хзган, носовой платок, одна
дамская перчатка, а также пробы почвы из бункера и с места
перед входом в бункер. И наконец Ферс обнаружил кусок
грязной ткани - по всей видимости, повязку с пальца, внутри
которой были кровь и какая-то мазь. Именно этой повязке
впоследствии было суждено сыграть главную роль в
разоблачении убийцы.
Закончив работу в бункере, Ферс отправился в морг, где
царствовали сквозняк и холод, как и во всех моргах Англии.
Вскоре каждый предмет одежды Мэри был аккуратно упакован
отдельно. Осматривая труп, Ферс обратил внимание на кровавый
отпечаток большого пальца на правой стороне шеи. Для
дактилоскопирования отпечаток был непригоден. Но так как на
теле потерпевшей не имелось кровоточащих повреждений, то
Ферс, вспомнив о повязке с пальца, подумал, не принадлежит
ли она убийце, у которого на большом пальце имеется
кровоточащая рана, и не потерял ли преступник повязку с
пальца во время борьбы с Мари Хэган, прижав затем
запачканный кровью палец к ее шее. Эти мысли мелькали в
голове Ферса, когда он покинул морг и направился обратно в
Престон.
Всю последовавшую неделю Ферс занимался исследованием всего
собранного на месте преступления, в том числе ж странной
повязки с пальца. Все свои выводы он записывал. О повязке
говорилось в записях следующее: "Ткань покрыта слоем грязи.
После удаления грязи подтвердилось предположение, что речь
идет о повязке с пальца, вероятно с большого". Коричневатый
водоотталкивающий материал образовывал верхнюю часть
повязки. Внутренние слои состояли из хлопчатобумажного
муслина, пропитанного дезинфицирующей жидкостью и какой-то
мазью.
Проведенный химический анализ показал, что дезинфицирующим
средством был акрифлавин, который использовался
исключительно для изготовления военных перевязочных пакетов.
Мазь содержала цинк. Край повязки был сильней всего пропитан
кровью. Значит, ранка находилась на самом кончике пальца.
Изучив все результаты исследования, Ферс сделал вывод, что
речь идет о материале из полевого перевязочного пакета, и
поэтому следует подумать о военнослужащем как о возможном
убийце. Эта гипотеза имела определенное значение, так как
неподалеку располагались Сифортские казармы.
О своих выводах Ферс сообщил в полицию. Эти сообщения
совпали с моментом, когда после многих безуспешных усилий
инспектор Флойд, руководивший расследованием, напал на
верный, как ему казалось, след.
След этот вел к подозрительному двадцатипяти-тридцатилетнему
парню, имя которого дважды упоминалось среди показаний о
тех, кого видели в тот вечер неподалеку от места
преступления. Некоему господину Хиндли этот парень
повстречался на том же месте 2 ноября около 17 часов 35
минут, и тот полагал, что узнал в нем Сэмюэля Моргана,
родители которого жили в Беркли-драйв в Сифорте.
Привлек внимание и тот факт, что внешность описанного парня
полностью совпадала с описанием внешности человека, который
4 октября напал на женщину, Энн Маквитти, и ограбил ее.
Полицейские навели справки в казармах, и оказалось, что
описанного парня - Сэмюэля Моргана -в сентябре перевели с
отрядом в Сифорт. 22 сентября он ушел без увольнительной из
казармы и с тех пор исчез. При этом командир охарактеризовал
его как примитивного, необразованного и
недисциплинированного субъекта.
Начались поиски, вскоре полицейские побывали у родителей
Моргана и те сообщили, что сын появился у них последний раз
в сентябре и заявил, что останется дома на неделю. В
действительности же он пробыл дома до конца октября, пока
отец не заподозрил неладное и не выгнал его. С тех пор, по
их утверждениям, они понятия не имели, где он и что с ним.
Поскольку интенсивный поиск Моргана продолжался, это вскоре
дало результаты и уже 13 ноября из Скотланд-Ярда пришло
сообщение, что Морган обнаружен в Лондоне и арестован.
Сэмюэль Морган, высокий, худой, неопрятный юноша, содержался
в полицейском участке Стритхэма, куда и направился
следователь Флойд. Следователь заметил на большом пальце
правой руки Моргана незажившую рану, однако у него еще не
было доказательств причастности Моргана к убийству Мэри
Хэган, и ему было предъявлено обвинение только в нападении
на Энн Маквитти и ограблении ее 4 октября. Морган был
доставлен в Сифорт и предъявили для опознания Энн Маквитти.
Женщина сразу же опознала грабителя, и магистрат Ислингтона
дал указание арестовать Моргана.
Морган упорно молчал и отказывался давать показания. Флойд
отправился снова к родителям арестованного, но мать и на
этот раз утверждала, что ничего не знает о делах сына после
30 октября. Поскольку Флойд был уверен, что эта женщина
относилась к тем матерям, которые очень привязаны к своим
неудавшимся сыновьям и готовы солгать ради них, он не
очень-то верил ее словам. Отец Моргана помалкивал, видимо,
потому, что боялся своей жены, однако когда провожал
полицейского, посоветовал ему навестить их старшего сына
Эдварда в Ватерлоо.
Туда и направился в ближайшее время Флойд. Не застав Эдварда
Моргана, он встретился с его женой Милдред, которая, еще не
зная об аресте Сэмюэля и о предъявленных- ему обвинениях, не
колеблясь, рассказала, что Сэм появился у них 30 октября,
сказав, что поругался с отцом. 31 октября Сэмюэль ушел из
дома якобы в казарму, но спустя два часа вернулся с сильно
кровоточившей раной на большом пальце. "Откуда это у тебя?"
- поинтересовалась Милдред. "Зацепился за колючую
проволоку", - буркнул он в ответ, затем достал полевой
перевязочный пакет и попросил Милдред перевязать палец.
Остаток перевязочного материала сохранился у нее. 1 ноября
он снова отправился в казарму, но опять вернулся в плохом
настроении и нервничал. Из оставшегося перевязочного
материала она сделала ему новую повязку, смазав палец
цинковой мазью. Сэмюэль оставался дома до четырех часов
вечера 2 ноября. С тех пор она, к счастью, больше Сэмюэля не
видела.
Отправился же он, по его словам, к ее старшему брату Шоу,
чтобы занять денег. Шоу оказался менее разговорчивым, чем
его сестра, так как уже знал об аресте Сэмюэля - прочитал в
газете. Он обдумывал каждое слово, но все же подтвердил, что
договаривался встретиться с Сэмюэлем 2 ноября в
"Ройял-отель" между семью и восьмью часами вечера. Туда
также пришел младший брат Сэмюэля, восемнадцатилетний
Фрэнсис Морган, который, как и его старший брат, служил в
казармах Сифорта. Сэмюэль просил у них денег, потому что
хотел уехать из Сифорта. Несмотря на уговоры вернуться в
казармы, он ни за что не хотел оставаться в этом городе. В
конце концов они ссудили его теми деньгами, которые имели
при себе, и расстались с ним.
Флойд после разговора с Шоу прямиком направился в казарму,
чтобы допросить Фрэнсиса Моргана. Однако в казарме его
ошарашили известием, что Фрэнсис Морган тоже не вернулся из
увольнения. Даривший старшего брата искренней
привязанностью, он, подобно ему, грешил
недисциплинированностью и вообще походил на него во многом.
Был объявлен новый розыск, на этот раз - Фрэнсиса Моргана.
На поиски потребовалось всего несколько часов, и в тот же
вечер парень был доставлен в полицейский участок. Фрэнсис
был бледен от страха, так как думал, что его задержали из-за
просрочки увольнения, и поэтому когда его спрашивали о
встрече с братом вечером 2 ноября, он так был озабочен своей
судьбой, что сообщил о вещах, о которых при других
обстоятельствах умолчал бы.
По его словам, когда 2 ноября в 19 часов 37 минут он пришел
в "Ройял-отель", через пять минут там появился его брат
Сэмюэль, часто и тяжело дышавший, как будто после быстрого
бега. Из пальца у него шла кровь, повязки не было. Фрэнсис
вышел с братом из отеля, чтобы заново перевязать большой
палец. Сэмюэль проводил брата до дома родителей в
Беркли-драйв и исчез. С тех пор Фрэнсис о Сэмюэле ничего не
слышал.
Флойд дал Фрэнсиеу столько времени, сколько ему было нужно,
чтобы внимательно прочитать протокол, и потребовал поставить
подпись на каждой странице, что тот и сделал.
Поскольку в сложившейся ситуации особое значение
представляла повязка с пальца подозреваемого, Флойд позвонил
в Престон Ферсу. Ферс сразу же попросил доставить ему, если
это еще возможно, остатки перевязочного материала.
Вскоре следователь доставил остатки перевязочного материала
и мази, а также одежду, которую Сэмюэль Морган носил 2
ноября. Их тут же отправили в Престон.
Микроскопическое исследование сразу же обнаружило полное
совпадение как внешнего слоя повязки, так и внутренних
частей из муслина. Но учитывая большое количество
перевязочных пакетов одинакового типа, которые выпускались с
начала войны, и распространенность цинковой мази, такое
совпадение почти ничего не доказывало. Необходимо было найти
что-то специфическое. Оказалось, что кант на повязке
полностью совпадал с кантом перевязочного материала из
квартиры на Молине-роуд. Совпадение канта в данном случае
означало все же косвенную улику и не могло иметь
доказательной силы, потому что при проверке большого числа
перевязочных пакетов можно обнаружить в них бинты с такими
же узкими кантами. Следовательно, такой признак мог быть
характерным не только для повязки Моргана.
В ходе расследований в Сифорте Сэмюэль Морган начал вести
себя довольно странно. Ему еще не было предъявлено обвинение
в убийстве, как он вдруг сделал странное признание. Скорее
всего, это было связано с переживаемым после ареста кризисом
и подозрениями, что обвинение в ограблении Энн Маквитти
является лишь поводом и что вокруг него плетут сети.
Морган заявил: "Со дня моего ареста я очень нервничаю и хочу
рассказать, что произошло. В субботу, 2 ноября, на мосту
Бруквейл я столкнулся с девушкой, которая упала. Я отнес ее
в бункер и положил на пол. У нее были 1 шиллинг 60 или 70
пенсов в руке. Деньги я взял и пошел в "Ройял-отель" в
Сифорте, где встретился со своим братом Фрэнсисом и шурином
Джэймсом Шоу. У меня не было намерения причинить девушке
вред".
Понимая, что признание, как это часто бывает, порождено
внезапным страхом перед угрозой разоблачения и представляет
собой лишь попытку примитивного изображения смягчающих
обстоятельств происшествия, Флойд предвидел, что при первой
же возможности Сэмюэль откажется от признания и объяснит его
полицейским нажимом. Обвинению необходимы были более веские
доказательства.
Тем временем Ферс установил идентичность следов почвы на
одежде Моргана и проб почвы из бункера, и тем самым доказал
пребывание Моргана в бункере. Что касается перевязочного
материала, то вскоре появилось подтверждение из лаборатории,
содержащее вывод, что "повязка с пальца, обнаруженная в
бункере, где лежало тело Мэри Хэган, сделана из
перевязочного материала, который находился в доме Милдред
Морган и которым она неоднократно перевязывала пораненный
палец Сэмюэля Моргана. Совпадение полное и неопровержимое".
Как и предвидел Флойд, представший перед судом 10 февраля
1941 г. Сэмюэль Морган отказался от своих показаний. Он
утверждал, что никогда в жизни не видел Мэри Хэган.
Брат подсудимого Фрэнсис также отказался от своих показаний,
объясняя их полицейским нажимом. Мол, использовали его испуг
по поводу дезертирства и заставили подписать протокол.
Фрэнсис так откровенно лгал, что судья разрешил обвинению
считать Фрэнсиса необъективным свидетелем.
Однако Милдред не изменила своих показаний относительно
повязки, которую она наложила обвиняемому, и опознала и ее,
и остаток перевязочного материала.
И конечно же, доказательства идентичности перевязочных
материалов, представленного Ферсом, никакие усилия
защитников поколебать не смогли.
17 февраля присяжные заслушали речь обвинителя. Сэмюэль
Морган был признан виновным.
4 апреля 1941 г. после отклонения кассационной жалобы его
повесили.
|